Руссвита

Когда я проник в тех.отсек, то сразу понял, что здесь что-то не так. Там находилось больше насосов, резервуаров и труб, чем должно было быть. Сначала я решил, что система была модифицирована. К тому моменту я уже десять лет работал механиком. Пытаясь найти неисправность, я быстро обнаружил дополнительный трубопровод и резервуары, которые не были включены в систему удаления отходов. В тот момент, когда я попытался понять их назначение, появился другой механик из нашего центра, отвечающий за подобные системы, которому я и передал возникшую проблему. Уходя, я поинтересовался у него о дополнительном оборудовании. Он отшутился...

На другой день я, между прочим, попытался найти то оборудование, которое видел прошлым днем на компьютере нашего техцентра. К моему удивлению ни на чертежах, ни в архивах не были указаны приборы, которые я видел собственными глазами.

На следующей неделе к нам в ангар пригнали три самолета для плановой проверки. После окончания моей смены я решил взглянуть на систему удаления отходов. Я был уверен, что никто не заметит, что на борту появился лишний механик. Мои поиски удались, - на самолете было установлено дополнительное оборудование!

Я начал изучать систему труб, наносов и емкостей. Я нашел то, что могло оказаться блоком управления всей этой системы. Это был стандартный авиационный шкаф, в котором обычно размещают приборы и системы управления, только на нем не было никаких маркировок и надписей. Я смог без труда найти управляющие провода, идущие от шкафа к насосам, но мне не удалось обнаружить цепи управления, которые бы входили в таинственный прибор. Единственными проводами, идущими в ящик, были контакты бортовой системы питания самолета.

Вся система состояла из одного большого и двух маленьких резервуаров. На глаз можно было определить, что емкость большого резервуара равна 50 галлонам (190 литров). Резервуары были соединены с заполняющими и выпускными клапанами, которые уходили под фюзеляж позади сливного клапана системы удаления отходов. При внешнем осмотре я не без труда обнаружил скрытые люки для доступа к этим клапанам рядом с дренажными панелями слива отходов.

Я попытался проследить трубопровод, ведущий от насосов. Этот шланг подключался к сети более мелких трубок, заканчивающихся на задней поверхности крыла и горизонтальных стабилизаторов. Если вы посмотрите на крылья большого самолета с близкого расстояния, то заметите множество проводов размером с палец. Это - стоки статического заряда. Они предназначены для рассеивания статического электричества, которое образуется на поверхности фюзеляжа и крыльев во время полета. Каждый третий провод являлся трубкой загадочной системы. Стоки статического разряда были намеренно удалены и на их место поставлены непонятные трубки. В этот момент один из инженеров, находящихся на крыле, заметил меня. Он приказал мне покинуть ангар...

Через пару дней после моего внештатного исследования меня вызвали на один из бортов для замены термодатчика. Я справился с этой работой за два часа и вернулся к работе с документами. Примерно через полчаса меня вызвали в кабинет руководителя техслужбы.  Когда я появился в офисе, кроме начальника меня ждали двое наших сотрудника из отдела контроля и еще двое людей (как потом выяснилось, из службы безопасности авиалинии, имена которых мне «не намерены сообщать»).

Оказалось, что замененный мной (исправный) датчик подменили на дефективный...

Мне сообщили, что я уволен без всякой денежной компенсации и пособия и должен сдать дела в течение недели...

Весь следующий день я находился дома, задаваясь вопросом, что же произошло, и в какую адскую историю я впутался. Вечером раздался телефонный звонок. Незнакомый голос сообщил: «Теперь вы знаете, что случается с механиками, которые суют свой нос не в свои дела. В следующий раз, если вы начнете работать над системами не входящими в ваши компетенции, вы потеряете работу. Я полагаю, для первого раза этого достаточно. Думаю, очень скоро вы снова сможете приступить к работе...» банг! В трубке раздались короткие гудки.

Существовала странная связь между моим увольнением и таинственным трубопроводом на борту самолета. Следующим утром мне позвонил директор и, похвалив за отчет, сказал, что я могу немедленно приступить к работе. Я был совершенно сбит с толку и думал только об одном, кого или что пытается прикрыть директор и кто эти люди?

Следующий день прошел так, как будто ничего и не случилось...

Ночью я попытался отыскать в сети Интернет ответы на мучавшие меня вопросы. Случайно я натолкнулся на материалы о химиотрассах. Все неясности соединились вместе, образовав четкую картину действительности. На следующее утро на работе в моем запертом шкафу я обнаружил записку. В ней значилось: «Любопытство погубило кошку. Не стоит посещать сайты в Интернете, которые не входят в сферу ваших профессиональных обязанностей».

ОНИ следят за мной.

Теперь вы тоже знаете, как они работают. Я не знаю, что именно ОНИ распыляют, но я могу рассказать вам, как они это делают. Я полагаю, ОНИ используют «медовозы». Так мы называем специальные грузовики-цистерны, предназначенные для вывоза отходов. Обычно аэропорты заключают контракты с ними, не у кого не возникает желание подходить близко к «медовозам». В то время как опорожняются танки с отходами, они заполняют систему распыления. ОНИ знают маршруты самолетов и, очевидно, могут программировать блок управления распылителями таким образом, чтобы он самостоятельно включал систему после набора определенной высоты. Распылительные трубки в поддельных стоках статического заряда столь малы, что их просто невозможно заметить. Не удивительно, что они до сих пор не обнаружены.

Источник: "Русь-Фронт"