Руссвита

– Дядя, это буржуи были? – заинтересовалась девочка, державшаяся за Чиклина.
– Нет, дочка, – ответил Чиклин. – Они живут в соломенных избушках, сеют хлеб и едят с нами пополам.
Андрей Платонов. «Котлован»

С достаточной степенью уверенности можно предположить, что не гайдаровский шок, даденный народу, обобранному ваучеризацией Чубайса, ни «закон Зурабова», ни сговор аптекарей с нефтяниками, ни остальные «объективные» и необъективные факторы не смогли бы придать такое ускорение процессу депопуляции в нашей стране, если бы нашим правительством не проводилась так целенаправленно жестко зачистка села.

Население в осадке

Запустение и обезлюдение стало лицом российской деревни. Фото: Лев Шлосберг

«В дореформенный период прирост населения в деревнях был на 40 процентов выше, чем в городе. Сейчас картина в корне изменилась. Ситуация вызывает тревогу: уникальный генофонд народонаселения не только не воспроизводится, но и катастрофически сокращается. Незаселенные пространства расширяются и занимают огромные территории. В 33 тыс. населенных пунктов проживает в среднем 1,76 человека, в 14 тыс. – 7,8 человека. Словом, более чем в 47 тыс. деревень в 2002 году проживало в среднем 3,6 человека. Число деревень-призраков быстро увеличивается. Особенно быстро эти процессы идут за Уралом. Для жителей Сибири и Дальнего Востока созданы невыносимые условия…» [ 1 ]

Поясню для людей, живущих на асфальте и в камне. Те деревеньки, с «неполными» двумя жителями в каждой, быстро поглощаются лесом, а весной их накрывают палы, зачастую вместе с оставшимися в них стариками. Каждую весну Россия горит. Горит Россия…

Так что те 37 тыс. деревень (!) с населением в 1,76 человека, которые – по Милосердову – существовали в 2002 году, можно смело вычеркивать из реестра, а в их категорию переводить, да и то частично, вторую группу.

Справедливости ради надо отметить, что часто эти деревни-призраки, деревни-миражи фигурируют в предвыборных списках и в различных государственных программах, финансируемых из федерального центра. Пробираешься с ружьем на охоте – вдруг в кустах натыкаешься на красно-синий козырек с действующим телефоном-автоматом… Где здесь продаются к нему абонентские карточки? И почему он тут, у кабанов, стоит?.. А потому, что карты для телефонизации были даны на верхи еще советской, 20-летней, колхозно-совхозной давности…

Мы, похоже, вознамерились получить в остатке (иль «в осадке») население, состоящее из одних горожан. Можно ли такое население называть народом – это вопрос отдельный, – отложим. Скажу только, что и пока остающееся в деревнях жиденькое население перестало быть крестьянами (так и не став фермерами). Они в массе своей не сеют, не сажают, не выращивают скота, а осталось у них два способа бытия: пить на пенсию стариков или зарабатывать деньги вахтовым методом в городах (все они бывшие сельские шофера и механизаторы), чтобы потом, вернувшись на две недели домой в деревню, присоединиться к первым.

Но вернемся к вопросу численности сельских поселений. Мой дед, сидевший на столыпинском хуторе в 18 десятин, имел семью в 12 человек. В страду нанимал работника (в семье росли в основном девки). Вокруг располагались хутора примерно такой же силы. Хутор в 5-6 и меньше человек (при отсутствии моторной техники) просто не мог существовать как социально-хозяйственная единица.

Сельское же население в 1,76 человека даже в наше ультратехнологическое время (цифровое управление, нанотехнологии, летучий поезд «Сапсан» и проч.) нельзя назвать ни деревней, ни хутором, ни заимкой, ни выселками – это одно жалкое воспоминание о кипевшей когда-то народной жизни.

Дед сел на хутор ровно сто лет назад. Где-нибудь в Европе я мог как раз в текущем году отпраздновать юбилей родового гнезда!.. У нас, естественно, от дедовых трудов (и трудов его соседей) не осталось и следа. Все хуторяне были раскулачены, усадьбы уничтожены.

Хутор дед приобрел через Крестьянский поземельный банк, заложив в него свой общинный отруб, и в дальнейшем выплачивал ежегодно по 55 рублей [ 2 ] в счет погашения кредита. На какой конкретно срок дед был повязан договором с банком, мне установить не удалось. Но это и неважно в данном разговоре. О методах столыпинской аграрной реформы и ее практических результатах широко известно, не будем повторяться.

Да, Петр Аркадьевич был просвещенный, прогрессивный политик и эконом. Но вот если заглянуть в темное средневековье, то и там можно увидеть куда больше и простой человеческой заботы о людях, и дальновидности насчет «оптимального» расселения, нежели сегодня.

«В 13-15 вв. этот процесс (рост деревень и, следовательно, высвобождение земель из-под леса под пашню. – Авт.) осуществлялся в основном русскими крестьянами-общинниками, независимыми от феод. собственников. В дальнейшем, по мере вовлечения значит. массы общинного крестьянства в сферу феод. зависимости, сами феодалы помогали развитию деревни: предоставляли крестьянам долгосрочные льготы, ссуды, «подмоги». Особенно активно насаждали новые и расширяли старые деревни монастыри, а также крупное боярство» (БСЭ, т. 8, «Деревня»).

Предоставляли и помогали, насаждали и расширяли… Так поступали наши темные «феодалы» (бояре). Воображаю, как окаменели бы их необразованные лица, если бы им вместо подмог предложили использовать нынешнюю косу оптимизации – дабы не расширять угодья, а сокращать, не насаждать жизнь, а уничтожать… Вот, дескать, как надо двигать Россию-мать, темнота вы бородатая, вот в чем прогресс и наука!..

Думаю, придя в себя, они, в духе времени, не будучи достаточно просвещенными в области прав человека, этих предложателей закопали бы в землю живьем вместе с предложенной косой. Место бы сровняли, обвели бы кругом и плюнули в него, наложив крестное знамение: «Чур меня!»

Над супостатами больше никаких молитв не читалось.

Терра инкогнита

Видя, как в наступившем тысячелетии у нас проводится госзачистка села, я долго не мог понять, почему у властей такое наплевательское отношение к исконно русским землям, в том числе к родной моей Псковщине? Для кого или подо что целенаправленно обезлюдивают территории, прилегающие к государственной границе?.. Все государства свои приграничные районы стараются заселить как можно плотнее, чтобы не зарились соседи. У нас же все делается с точностью до наоборот! Что же это за «национальный проект» такой? Что за программа?

Сельский люд уменьшился на 80 процентов (чума!) – и никаких эмоций на правящих лицах, кроме удовлетворения. Должна же быть какая-то причина или, чего доброго, цель – некая экономическая или политическая задача: в культивируемом всеми способами запустении кто-то должен видеть выгоду или перспективу… Как ни дико это звучит. Почему ничего не делается для удержания населения хотя бы в роли сторожей на обжитых предками территориях?

Действительно, зачем здесь школы, если почти не слышно стало в деревнях детских голосов? Но детей нет, потому что разбегается именно взрослое население (а не дети), бросая и отеческие гробы, и вполне пригодное жилье. Остаются пьянчужки да пенсионеры, то есть люди не детородных возрастов и способностей, простите. Откуда же им взяться, этим милым розовощеким деревенским детишкам? Ведь весь народ, как известно, из одних ворот…

И, может быть, главное: почему все «потоки» – нефтяные, газовые и денежные – просвистывают мимо исконно русских территорий и скрываются в туманных далях так маняще загнивающего, но живучего Запада?..

Впрочем, почему же туманных? Знакомый работает на пулковских линиях. По его словам, когда летишь на запад ночью – внизу под тобой сплошное море огней. Вся Европа – это море электрического света. А когда из Питера идешь курсом на восток, особенно в осенне-зимнюю глухую пору, под тобой не видно ни зги – сплошная темнота и мрак. Час летишь, два, три – мрак. Даже оторопь берет. Грохнешься – за месяц не найдут…

Русское «мрак» происходит от имени славянской богини смерти, холода и зимы Мораны. Отсюда же родственные слова морок, мор, мороз, мертвый, смерть, мары (привиденья), мерек (черт) и даже черная колдунья русских сказок Марья Моревна…

Я своего знакомого этим синонимическим рядом пугать, конечно, не стал. Зачем? – пускай летает, с богом, речь не о нем.

Но в начале 90-х годов в ООН на уровне международного официального документа циркулировала бумага, рассматривавшая в качестве одной из перспектив развития человечества в XXI веке именно эту самую терра инкогнита, покидаемую людьми и находящуюся во власти одной славянской богини Мораны.

Она – официальная директива ООН – исходила из того, что поскольку Россия не справилась со своими историческими функциями освоения Сибири и Дальнего Востока и не имеет перспектив справиться с ними в силу постигшей ее депопуляции, ей в этом надо помочь…

Наши представители в ООН ее, конечно же, читали и, видимо, посмеивались: очередной романтизм западных идиотов, дескать. Знаете, если перелетывать в костюмчике из Москвы в Брюссель да обратно, то можно в этих выводах увидеть лишь идиотизм. А вот если перекантоваться хотя бы зиму (этак месяцев семь-восемь) в населенном пункте вместе с имеющимся там населением в количестве 1,76 человека, то шапкозакидательства быстро поубавилось бы. Потому что зимуют там, как сто и двести лет назад: вода из проруби, тепло – от дров, еда из леса, а шапка – от лисы…

Всерьез не приняли, но в памяти, видимо, это зудящее желание Запада «помочь» все же осталось. И отсюда неглубоко спрятанный испуг: а вдруг эти идиоты-романтики и впрямь полезут помогать?..

Русскую бессловесную деревню чего бояться? – дустом ее, и вся недолга. А с Западом так не обойдешься, его не оптимизируешь, – в нынешней ситуации могут и голодом заморить. А голод страшней любой пропаганды, действует безотказно и, с исторической точки зрения, почти мгновенно – через пару недель у народа может крышу сорвать. И тогда любой партийной программой останется только подтереться.

Отсюда становится понятной та горячность, с которой наши высшие руководители, чуть ли не бия себя в грудь, заверяют западных партнеров (нашли, наконец, себе «партнеров»!), что Россия была, есть и останется надежным-пренадежным поставщиком энергоресурсов. Не волнуйтесь, дескать, господа, грейтесь себе, мы сами справимся. Вот вам южный поток, вот вам северный поток, вот вам и восточный поток с новым современнейшим танкерным флотом для сжиженного газа. Не надо нам помогать – мы сами все отдадим!..

Уж больно жалкую роль нынешние руководители уготавливают России на будущее. Это после культурных свершений XIX века, победы над фашизмом, первого спутника, после полета Гагарина – и стать всего лишь надежным поставщиком?.. Чем здесь можно гордиться, когда от этой покорной роли древнейшей профессией попахивает? Это разве та слава, о которой поется в Государственном гимне России?

Могучая воля, великая слава –

Твое достоянье на все времена!

Воля, а не безволие; и именно в славе достояние России, а не в потоках. Потоки могут и иссякнуть, а вот слава – никогда.

И слава славе рознь, знаете ли. Надо как-то не забываться на этот счет. И соответствовать. Гимну хотя бы.

Полет Гагарина воодушевил весь народ, всю страну. Такого подъема жившие тогда поколения не испытывали ни до, ни после. Молодые просто не знают, что это такое. Потому что не испытывали, а сравнить это не с чем. Если только с Победой. Но там было примешано много слез, горя.

А газовые потоки кого воодушевляют? Кто сейчас идет по улицам, распевая песни?.. Даже те, кто к этим потокам присосался, сидят по одному за высоченными заборами и моются в банях под охраной пулеметов. Ну, и что это за радость? Пусть и с девками. Что за счастье? Почему они не идут, распахнув душу, по улицам с цветами и к ним не примыкают люди на перекрестках?.. Отгадайте с трех раз.

Вселенский трёп

Давно замечено, чем меньше реальных успехов, тем больше становится пропагандистского трепа, утверждающего обратное, тем больше пыжится на трибунах власть. Власть наглеет, зашоривается от нужд широких масс, показывает народу разные цветные картинки и яростно, молчком гребет под себя. Нечто чисто животное, как бы неосознанное. Говорят же: нельзя! Но все равно можно. Если много. Главное – успеть. Инстинкт самосохранения пропадает. Этакий пир по время чумы. Чувство полного насыщения, после которого животные отваливаются кверху брюхом, вообще отсутствует. Что, естественно, ведет к клинической ситуации, требующей хирургического вмешательства.

Вселенским трепом являются национальные программы «Образование» и «Здравоохранение». По очевидным причинам: ни образованность нашей молодежи не выросла, ни улучшилось здоровье людей.

В районных поликлиниках народу все больше. Чтобы попасть к врачу, нужно убить день. Потому что писанины у врачей увеличилось в разы. В то же время число койкомест в больницах каждый год сокращается. Не потому, что лежать некому, а для того чтобы. Чтобы показатели были хорошие, – реформа!

В ответ на эту «программу» народ пошел за помощью к знахарям и гадалкам. В одной только Москве официально «трудятся» (платят налоги) несколько тысяч колдунов, целителей, экстрасенсов и ведьм!.. Целыми выходными народу пудрят мозги, показывая по ТВ чудеса, творимые колдунами… Они там даже в битву какую-то вступают. И каждый день несчастное население из миллионов обывателей должно этому внимать и проникаться…

Разве столько колдунов было в Европе при Парацельсе? Конечно, не было. Их инквизиция быстренько развенчивала дыбой, костром и прорубью. В Москве же в XXI веке (нанотехнологии там, поезд «Сапсан») колдунам выдают лицензии на трудовую (врачебную) деятельность!.. Господа, это самое настоящее мракобесие, а не национальное здравоохранение. 125-е место в мире по качеству жизни – это и есть мракобесие.

Что же касается эффективности системы тестового обучения в публичных американских школах (и ЕГЭ), принятой у нас теперь в качестве государственной и главной, я уже писал.

В результате качество знаний нынешних школьников упало; знания выносятся поверхностные и бессистемные, разрозненные. О каком вообще «современном уровне образования» можно говорить, если только 38 процентов выпускников школ владеют навыками правильного чтения? А 62 процента читать не умеют… Грамота без чтения?.. А считать тоже уметь не надо? (Уже и не умеют без калькулятора за пределами двух десятков.) У нас будут считаться современно образованными люди, не умеющие считать, писать и читать?.. Это – прогресс? Уровень? Путь к силиконовым наногородкам в голубых долинах? С силиконом в башках?

И еще раз скажу: компьютерная легкость получения информации (этому можно научиться и без школы за неделю) знаний и, главное, понимания не добавляет. Информация не тождественна знаниям!

Человек с таким «образованием» не может стать ни ученым, ни просвещенным руководителем, ни дальновидным политиком, – никем, кроме как потребителем товаров и услуг… И ему совершенно все равно, каких и из каких рук. И потом говорить о гражданской позиции или «ответственности бизнеса» в таких руках просто глупо. Они просто не понимают, что от них хотят. Их научили «потреблять» – они и потребляют! Все и вся.

Да бог с ней, с торговлей (с бизнесом). Но в последние годы уже в МГИМО (!), где сплошь умники и умницы, для первокурсников вынуждены давать общеобразовательные коррекционные курсы, например, по географии… Господа, это уже куда как ниже плинтуса.

Огульное закрытие сельских школ по причине «некачественного» в них образования тоже было пропагандистским трепом, ширмой, за которой выполнялась совсем другая директива «не для широкого обсуждения»: «Реструктуризация сети образовательных учреждений, расположенных в сельской местности». О числе закрытых сельских школ региональные руководители при каждом удобном случае докладывали верховному руководителю как о достижении в сфере образования… И получали в ответ сухой одобрительный кивок кремлевской головы.

Но разве закрытие хотя бы одной школы не есть путь к мракобесию?.. Если кто-то вам скажет, что это путь к просвещению, плюньте тому в лицо и смело шагайте дальше своею честной дорогой.

То, что обвинение сельских школ в учебной некомпетентности есть всего лишь пропагандистская уловка (какой неуклюжий повод – неправильное географическое расположение, – ну кто же в это поверит «задаром»!), стало понятно широкой общественности – властный-то круг господ знал все изначально – после того, как депутат Нина Останина на правительственном часе в Госдуме в 2008 году не спросила министра Фурсенко в лоб:

– Вы и ваши коллеги, Андрей Александрович, усиленно насаждаете мнение, что малокомплектные сельские школы – плохо. Почему-то в городе ваш чада предпочитают учиться в лицеях, гимназиях, где в классе не больше десяти человек и учитель занимается со всеми индивидуально. Это ли не пример двойных стандартов?! [ 3 ]

Насчет двойных стандартов весьма дипломатично сказано – депутат не может иначе. Но можно представить себе, как узнав (прочтя) это, выразились учителя и особенно родители детей тех сельских школ, которые были оптимизированы именно потому, что в их классах было как раз «не больше десяти человек». Тут министру впору было плотно прикрыть уши и стать за белую колонну потолще.

Не те широты

Так что же стоит за многолетним целенаправленным обезлюдиванием огромных сельских просторов? Какая директива?.. Да скорее всего конкретно никакой (хотя и не убежден на все сто), а просто имеется «мнение» по данному вопросу. Ох уж это «партийное мнение» в России! Помните многозначительное брежневское с трибуны: «Есть мнение», от которого кое-кто начинал ерзать в кресле и покрываться холодной испариной?

Академик Владимир Милосердов в упоминавшейся выше статье о «партийном мнении» насчет сельхозпроизводства в среднерусских областях, а значит, и жизни людей пишет следующее: «Наши политики надеялись, что поставки дешевой западной продукции – это всерьез и надолго [ 4 ]. И, видимо, поэтому министра финансов А. Кудрина осенила бредовая идея (как несдержан академик! – Авт.): «Поскольку мы живем в северных широтах и всегда будем затрачивать больше энергоресурсов на единицу продукции, чем западные страны, нам вообще не следует заниматься сельским хозяйством».

Возмущение академика становится понятным – это ли не еще один род мракобесия?

Вот о чем думается за дубовыми дверями министерства финансов – о затрате драгоценных энергоресурсов на единицу продукции, а не о людях и дичающих территориях. Исконно русские земли, доставшиеся нам от пращуров, густо политые их кровью (мы не по земле ходим – по праху), министру Кудрину стали в обузу, они ему не нужны – «энергоресурсов самим не хватает»…

Еще обузнее – школы в этих деревнях, пенсионеры, все эти бывшие колхозники и их отрустёлки, живущие в деревянных избушках. Цены им он не видит никакой. Грош им цена, по Кудрину.

Вот и вся вам здесь социальная политика и национальные проекты – как на ладони.

В декабре прошлого года, докладывая об успешном выходе России из кризиса путем вспарывания «подушки безопасности» и прочих финансовых свершениях, Кудрин одновременно тем же убаюкивающим тоном объявил, что несмотря на достигнутое, в будущем, 2010 году России все же придется прибегнуть к займам в иностранных банках…

Для чего Кудрину нужны эти займы, не трудно догадаться – для того, чего у нас недостает, без чего мы не можем самостоятельно выживать, – для закупки продовольствия и лекарств. И деньги эти, естественно, в Россию не поступят, но ими будут напрямую профинансированы западные производители. То есть в очередной раз, несмотря на все заверения и «программы развития» отечественных отраслей, мы и в текущем году еще в большей степени будем финансировать производителей Запада, а не своих. Потому что своих – невыгодно. Не те широты.

Нелюбовь к «не тем» широтам хорошо иллюстрирует один сельскохозяйственный проект ушедшего 2009 года. Новый министр сельского хозяйства Елена Скрынник (врач-кардиолог, – господи помилуй, может быть, хоть диагноз верный поставит) [ 5 ] в интервью корреспонденту «Вестей» (23 марта) сообщила, что планируется уже до конца года запустить два десятка небольших молокоперерабатывающих заводов с постройкой нового комфортного жилья для селян. (Комфортное – любимое слово у правящей верхушки. А еще – доступное! Ну чистый елей!.. Доступно все и комфортно!) В каких же краях, резонно поинтересовалась корреспондентка, раскинется эта молочная страна? Я навострил уши, вот-де сейчас и услышу наконец: Псков, Смоленск, Тверь, Ярославль…А вот тебе шиш, любезный! Из уст руководителя зазвучали все те же незабвенные края, где весной – независимо от базового образования министра – может зацвести и вторнутая в чернозем оглобля: Воронеж, Липецк…

Так что не жди, родная ольха, топора, расти смело. И вы, поля, смело зарастайте бурьяном: не будут гулять по вам тучные стада коров и мягкими влажными губами пощипывать зеленую травку, не будут. Не заблестят в зеленых кущах эти милые алюминиевые заводики, не запыхтят на местных даровых энергоресурсах, и добрый усатый молочник не выглянет из окошка, сойдя с картонной упаковки. Ничего здесь у вас, дорогие мои старики – как написал мой однокурсник по институту – не будет. И «воевать» с кустами придется вам самим, дорогие мои старики.

…А интересно бы узнать, выросли ли под Воронежем и Липецком те молочные предприятия, окруженные легкодоступным, комфортным жильем, или это был всего лишь очередной пропагандистский треп?

У трубы

«Не те широты» могут представлять интерес для Кудрина и Ко только при наличии в них нефтеносных и газовых пластов. Но в российском Нечерноземье (более 20 областей) ни того, ни другого нет. Все эти области существовали до Кудрина, занимаясь иными, но своими традиционными производствами, главным образом, не очень крупными (за исключением, может быть, Челябинска и, естественно, Питера), в том числе и сельским хозяйством.

Двадцать пять лет назад (сколько времени уже ушло в дуду!..) над этими территориями, как и над всей страной, носилось белой чайкой обнадеживающее слово «перестройка». Но так ничего и не перестроив и не построив, людей в этих областях бросили, а говоря на принятом в нынешних «экономических кругах» языке, – просто кинули. Оставив одну возможность существовать: торговать перекупленным или ворованным. Ни к торговле, ни к воровству у большинства людей склонностей все же нет. И люди начали исчезать, а край обезлюдевать. Особенно – село.

Совхозы и колхозы распустили, а фермеры почему-то кучковались целыми съездами прямо в Москве. Но вскоре они и оттуда все куда-то подевались. Хоть бы одного на погляд оставили при ТВ.

В деревнях, разъезжая на «Нивах» по маевкам, осталась одна волостная власть. Которой руководить стало почти некем. Именно для нее придумали «оптимизацию» – начальников двух соседних волостей стали сажать на одну оптимизированную волость. А образующиеся лишние волостные головы перетаскивать в районную администрацию. А куда их девать? Не свиней же им выращивать, правда?

Этот процесс продолжается, так как политика нашего государства в отношении российской деревни и ее населения остается неизменной – не те широты, понимаешь.

Об изначальном, уникальном генофонде народа помнят и болеют лишь такие люди, как академик Милосердов и другие ученые старой закваски, люди честные и, главное, независимые в суждениях. Но нынешняя российская власть не хочет даже их слушать и живет по иным, новейшим калькам, пытаясь подражать в экономике арабским шейхам. Но шейхи каждому своему гражданину с рождения открывают валютный счет. То-то они посмеялись бы, узнай размер детского «пособия» в России…

Власть увлеклась, как краплеными картишками, выкачиванием чистых денег из российских недр, доставшихся им, нынешним властям, даром. Почему они ими так, как своими собственными, распоряжаются и куда рассовывают деньги – вопрос особый. Будем надеяться, спросится.

Судя по направлению «потоков» и их воронкообразным завихрениям в некоторых точках, нетрудно понять, кого нынешняя власть считает «уникальным генофондом» и где этот генофонд скучился.

По оценкам доктора экономических наук, профессора Евгения Гонтмахера, к этой новой касте избранных принадлежит примерно один миллион человек (не считая членов семей). Эта компашка, собравшаяся на базе практически одной «партийной» платформы, вместе «с примкнувшими к ним», в условиях круговой поруки, и участвует в распиле нашего общественного пирога, по сравнению с которым бывший стабилизационный фонд, в общем-то, копейки…

Этот золотой российский миллиончик, по идее, хорошо вписывается в золотой миллиард человечества, который, по известной на Западе современной теории, и должен жить на Земле. Все остальное – навоз.

Темпы депопуляции в России оправдывают самые пессимистические прогнозы. Уничтожение села – не самый для горожан, не знающих, где припарковаться, заметный, но самый сильный фактор, усугубляющий демографический кризис. Отсутствие деревенской составляющей в теле остающегося населения как цельного, ранее гармоничного организма, приводит к неизлечимым метастазам.

Некоторые «обнадеживающие» данные в области демографии, идущие сверху, умиляют своей пропагандистской глупостью. Не может быть никакой положительной динамики при коэффициенте рождаемости, равному чуть больше единицы – когда вместо двух родителей остается на земле дай бог один потомок. Это динамика есть отрицательная, мы продолжаем сваливаться в яму.

Буквально в ближайшие пять лет нас ждет очередной спад рождаемости и рост убыли населения. В детородный возраст вступает молодежь 90-95 годов рождения – поры московских переворотов, шоковой терапии, бандитского беспредела и передела. Этой молодежи совсем мало, у нее нет собственного жилья и перспектив на работу, 80 процентов ее имеет хронические заболевания. Она в массе своей курит, пьет, богатенькие, вдобавок, сидят на игле – мода! Они не родят нам ни двух детей, ни одного – им не на что и негде их растить, а бабушки с дедушками умерли раньше времени по известным причинам.

В дальнейшем эта прореха в народонаселении страны будет разрастаться, как сектор круга – неродившиеся от нерожденных, – такова закономерность. И таков результат спасения России путем шоковой терапии. «Столько людей мы не теряли со времен войны» (Евгений Чазов) – это не для красивого словца сказано, но с пониманием сути проблемы.

В перспективе, следуя логике событий, апокалипсис видится такой. Золотой миллиончик, выпавший в осадок, облепил, как гусеницы растение, газонефтеносную трубу… Но труба уже не принадлежит им, она принадлежит «всему человечеству». И некто в костюме войск химической защиты идет и опрыскивает трубу ядом…

Георгий ГОРЕЛОВСКИЙ,
член Международной ассоциации писателей и публицистов, член СП России, Опочецкий район Псковской области

1 Владимир Милосердов. «С чужого стола не прокормишься» // «РФ сегодня», 2008, № 15. С. 28–31.

2 Деньги для крестьянина не такие и маленькие: корова в ту пору стоила 10–12 рублей, овца – рубль, хорошая крестьянская лошадь до 100 рублей и больше.

3 См.: А. Платошкин. «Министру предложили получиться» // «РФ сегодня», 2008. № 20. С. 16-18.

4 Дешевой поначалу она была потому, что это были пронафталиненные запасы продовольствия 20-летней давности, на сохранение которых западные страны расходовали уйму бюджетных средств ежегодно.

Источник: gubernia.pskovregion.org/number_491/04.php